Онлайновый журнал «Суперстиль» №240/2009.

ТАЙНА МЭТРА ОЛИВЬЕ

Пару лет назад один посетитель Введенского кладбища случайно наткнулся на старую, поросшую бурьяном могилу. На разрушенном надгробии едва различалось имя покойного – Люсьен Оливье. К счастью, обнаруживший могилу человек хорошо разбирался в истории и кулинарии – он сразу догадался, что под камнем сим лежит знаменитый московский повар середины позапрошлого века, уроженец Франции, изобретший самый популярный в нашем отечестве салат. Могилу отреставрировали, и сейчас к ней с цветами приходят благодарные потомки из числа истинных гурманов.

Люсьен Оливье происходил из семьи потомственных французских, а точнее провансальских кулинаров. Покинув родные пенаты, Люсьен решил попытать счастья в России, где к французам и всему французскому всегда относились с особой нежностью. Обосновавшись в Москве, Оливье в 1860-м году открыл на Трубной площади ресторацию под названием «Эрмитаж». С собой он привёз главную фамильную драгоценность – уникальный рецепт майонского соуса, который его отец патриотично назвал «Провансалем».

Люсьен потчевал публику блюдами своей родины, которые обязательно подавались с изысканным «Провансалем». Но вот беда: русские, в отличие от французов, к соусам относились довольно прохладно, а из всех заправок отдавали предпочтение доморощенной сметане. Тут ещё пришла мода на худышек, и высокопоставленные дамы стали игнорировать калорийное меню «Эрмитажа», а без женской аристократической клиентуры элитный ресторан быстро бы превратился в обычную харчевню для студентов и мелких купчишек. Также Оливье подметил привычку русских не класть на блюдо поочерёдно маленькие порции каждого продукта, а накладывать всё и сразу – «чтоб тарелка трещала» - да ещё и перемешивать все яства как бог на душу положит.

Долго мэтр ломал голову, чем бы таким эдаким завлечь посетителей, но при этом ему очень хотелось, чтобы новое блюдо сервировалось с его фирменным соусом. Наконец, авторский салат, тотчас же прозванный москвичами «салатом Оливье», был готов. Вот его ингредиенты (фунты переведены в граммы):

2 рябчика, телячий язык, 100 г паюсной икры, 200 г свежего салата, 25 штук отварных раков, 200 г пикулей, 200 г сои кабуль, два свежих огурца, 100 г каперсов, 5 яиц вкрутую. Список ингредиентов и так выглядит более чем внушительно. А теперь представьте, что и рябчики, и язык, и раки, и овощи для этого салата варились, жарились, тушились и мариновались по-особому и по отдельности. Вот так, к примеру, готовились рябчики: «Рябчиков жарьте в 1-2 сантиметровом слое масла на сильном пламени 5-10 минут. Затем положите их в кипящую воду или бульон (говяжий или куриный), добавьте 150 мл мадеры на 850 мл бульона, 10-20 оливок без косточек, 10-20 небольшого размера шампиньонов и варите 20-30 минут на слабом огне под крышкой. Когда мясо начнёт слегка отделяться от костей, посолите и дайте повариться ещё пару минут».

Но главный секрет блюда заключался в соусе «Провансаль», который Оливье тоже слегка видоизменил, добавив горчицу. В общих чертах он готовился следующим образом:Прованское масло взбивалось с яичными желтками, в полученную массу постепенно добавлялся прованский уксус и опять-таки прованская горчица.

«Эрмитаж» вновь стал процветать – там устраивались званые обеды в честь Тургенева и Достоевского, а московские градоначальники любили проводить в ресторане, выражаясь современным языком, свои чиновничьи корпоративы. Как и следовало ожидать, все кому не лень норовили украсть у Оливье рецепт его чудо-салата, но безуспешно: если процесс варки рябчиков и раков мэтр доверял ученикам, то соус всегда готовил собственноручно, при этом уединяясь и запирая дверь на замок. Но однажды молодому поварёнку по имени Иван Иванов удалось подсмотреть за священнодействиями шефа… Вскоре Иванов трудоустроился в трактир «Москва», в котором стал подаваться знакомый до боли салатик под названием – вы ещё не догадались? – «Столичный». Но, как писал Гиляровский, ссылаясь на воспоминания старых московских гурманов: «Похоже, но всё же – не то». Видимо, Иванов что-то не доглядел, или заменил дорогую прованскую горчицу дешёвой русской, но вкус у его «Столичного» действительно был другим. А тайну своего соуса Люсьен Оливье, скончавшийся в 1883 году, унёс с собой в могилу…

После революции «буржуйский притон» приказал долго жить. «Эрмитаж» был переоборудован в Дом Крестьянина, а сейчас в этом здании располагается театр «Школа современной пьесы». Русские эмигранты, бежавшие от большевиков в Европу и Америку, мало-мальски научили готовить «Оливье» иностранцев, и теперь за переделами России этот салат называется «Русским».

В 50-60 годах салат под несправедливым названием «Столичный» стал активно внедряться в меню всех советских заведений общепита – состоящий из многих ингредиентов, он символизировал благополучие страны победившего социализма. С наступлением эпохи тотального дефицита, «Оливье» (народ всё же не забыл имя своего героя) претерпел такие метаморфозы, что мэтр Люсьен вряд ли бы узнал своё детище. На смену рябчикам и языку пришли курица и варёная колбаса, добавились морковь, картофель и яблоки, сою и каперсы вытеснил зелёный горошек, о паюсной икре лучше вообще умолчать… Когда люди в магазинах уже начали давиться за банками несчастного горошка, салат окончательно превратился в праздничное блюдо, которое многие советские семьи могли позволить себе лишь раз в году. Так и возникла сакральная традиция – на новогоднем столе обязательно должен стоять «тазик» с «Оливье».

Сейчас каждая хозяйка, чтобы заинтриговать гостей и поупражняться в своих кулинарных навыках, может попробовать приготовить к салату свой соус «Провансаль». Кто знает, вдруг ей удастся разгадать главную тайну мэтра Люсьена Оливье.

Роман ШИРОКОВ